Хроника одной революции - Day

12:29PM - Критика

readership  излагает содержание моей статьи о "свободе":

Основной вывод, слегка утрируя, заключается в том, что люди прекрасно жили «без свободы», а тот политический «мир свободы», в котором мы живем, во многом случаен, по крайней мере, не имеет рационального обоснования, основан на вере, и рано или поздно закончится  каким-нибудь «проектом всеобщего счастья» без болезней и страданий», но и без свободы. У меня нет возможности разбирать эту работу детально, поэтому ограничусь очевидными замечаниями по существу.

Боюсь, что уважаемый критик "утрирует не слегка", а довольно серьезно. Он безусловно прав в том, что "мир свободы" во многих отношениях "иррационален". В том самом смысле, в каком Макс Вебер говорил об иррациональности капитализма - то есть проистекает из определенных религиозных предпосылок. Однако в отличие от Вебера я полагаю, что ценностно-рациональная логика "мира свободы" открывается лишь, когда мы сознаем его принципиальную конечность - то есть что  этот "мир" представляет собой не финал истории, а лишь долговременный "прерыв" в ней. И совершенно не обязательно, что этот мир может закончиться проектом "всеобщего счастья", однако нельзя ни в коем случае отрицать саму возможность (и более того высокую вероятность) такого завершения. Ибо, повторяю, "мир свободы" держится и в самом деле на определенных религиозных убеждениях (в отличие от капитализма, который, по Веберу, может преспокойно отринуть свою протестанскую основу), которые вне вполне конкретной иудео-христианской онтологии могут оказаться лишенными всякого смысла. 

2:56PM - Крылов — о молодежи

Константин Крылов krylov на АПН со своими размышлениями об актуальной для нынешней политической ситуации проблеме "молодежи" .
http://www.apn.ru/?chapter_name=advert&data_id=598&do=view_single#mark

Мыслей в этой статье очень много, но отмечу всего одну, весьма важную, как ни странно, для наших дискусссий и по поводу Стругацких, и по поводу Солженицына:

Сами по себе понятия "резерва", "запаса" были не менее определяющими советское мышление, нежели, скажем, понятие "прорыва". Многократное дублирование применялось именно по отношению к важнейшим, несущим элементам советской конструкции. Поскольку же одним из несущих элементов её было "большинство", воплощаемое в теле Партии Большевиков, то естественно было озаботиться о создании дублирующего большинства. В этой роли мыслилась молодёжь, организованная в ВЛКСМ .Однако именно эта стратегия дублирования оказалась роковой. В дальнейшем засидевшиеся на "вторых местах" люди — в том числе "комсомольцы" — сыграли важнейшую роль в уничтожении советского строя. Им надоела роль дублёров.

Очевидно, что в настоящее время мы переживаем имитацию первого "молодежно-комсомольского" призыва 1985-1988 годов, точно так же как тот — первый — призыв явился в свою очередь имитацией (в каком-то смысле искренней) молодежного бунта 1960-х, как в западном, так и восточном его изводах. Вот эту "тройную" аналогию — весьма и весьма противоречивую — и стоило бы на самом деле обсудить в дальнейшем.